Послемрак - Страница 21

Мари пристально смотрит парню в лицо. Такахаси отхлебывает кофе.

– Не очень скучно рассказываю?

– Ну я же внимательно слушаю. Он ставит чашку обратно на блюдце.

– Два года назад в Татикаве случилось убийство с поджогом. Один мужик зарубил топором двух стариков, мужа и жену, стащил их банковские книжки и печати , а чтобы уничтожить улики, дом вместе с трупами подпалил. Был сильный ветер, выгорело чуть ли не полквартала. Его присудили к высшей мере. Для сегодняшней Японии приговор обычный. За убийство двух и более человек, почти в любом случае, – смертная казнь через повешение. А тут еще и поджог… Сам мужик – мерзавец конченый. Ярко выраженная склонность к насилию, несколько судимостей, наркоман. Родная семья от него давным-давно отказалась. После каждой отсидки тут же новое преступление совершал. Ни малейшего раскаяния не испытывал. Такому даже на апелляцию подавать смысла нет – сто процентов вероятности, что отклонят. Адвокат, судом назначенный, даже не пытался его оправдывать – сразу рукой махнул. В общем, когда ему «вышку» дали, никто не удивился. Судья зачитал приговор, я записал в тетрадку его слова. Потом суд закончился, я сел в метро на Касумигасэки, вернулся домой. Сел за стол, начал приводить в порядок конспекты. И тут меня накрыло. Очень странное чувство… Как будто по всему свету напряжение в розетках упало. И в мире стало темнее и холодней. Дрожь по всему телу. И слезы душат. Что со мной – сам не пойму. С чего бы я так изводился из-за того, что какого-то подонка к смерти приговорили? Да в этой душонке уже и спасать-то нечего! Ничего общего между нами просто быть не может. Отчего же у меня внутри все переворачивается?

Оставив вопрос без ответа, Такахаси умолкает на добрые полминуты. Мари терпеливо ждет продолжения.

– Что я хочу сказать? – говорит он наконец. – Наверное, вот что… Любого человека на свете, кем бы он ни был, это животное обовьет своими щупальцами и утянет к себе в пучину. И как тут ни хитри, как ни выкручивайся, этого не избежать никому.

Он упирается взглядом в стол и глубоко вздыхает.

– В общем, в тот вечер я и решил – всерьез изучить Закон. Может, там я найду, что ищу? Конечно, изучать Закон – не так весело, как музыку играть. Но тут уж ничего не поделаешь. Такова жизнь. Надо же когда-нибудь взрослеть…

Молчание.

– Значит, это – ответ средней длины? – уточняет Мари.

Такахаси кивает.

– Хотя, может, и длинновато вышло. Я это впервые кому-то рассказал, поэтому размер приблизительный получился… Слушай. Если ты больше сэндвичей не хочешь – можно, я съем один?

– Пожалуйста. Но остались только с тунцом.

– Ну и хорошо. Обожаю тунца. А ты что – не любишь?

– Люблю. Но от тунца в организме ртуть накапливается.

– Да ну?

– Если в организме накопить много ртути, к сорока годам возникнет предрасположенность к инфаркту. И волосы начнут выпадать.

Такахаси делает крайне замысловатое лицо:

– Что ж, выходит – ни тунца нельзя, ни цыпленка? Мари кивает.

– Ну вот! – вздыхает он. – А я и то, и другое люблю.

– Мне очень жаль…

– И еще люблю картофельный салат. А от него какие проблемы?

– От картофельного – по-моему, никаких, – отвечает Мари. – Ну, разве что если много есть – растолстеть можно.

– Ну это как раз не страшно. Я и так всю жизнь худенький.

Такахаси берет с тарелки сэндвич, откусывает и с аппетитом жует.

– И что, пока не сдашь на адвоката, так и будешь в студентах ходить? – спрашивает Мари.

– Ну да. На подработку, конечно, устроюсь куда-нибудь. Но богато жить пока не получится…

Мари о чем-то задумывается.

– Смотрела кино «История любви?» Очень старый фильм.

Мари качает головой.

– Недавно по телику показывали. Ничего, интересный. Райан О'Нил там играет единственного сына богатого папочки из очень древнего рода. Он едет на учебу в Италию и женится там на девушке из бедной семьи, а за это родители отлучают его от дома и лишают наследства. Даже на учебу денег не остается. И вот он живет с любимой женой без гроша, подрабатывает где попало и учится изо всех сил, а потом заканчивает с отличием Юридический колледж в Гарварде и становится выдающимся адвокатом…

Такахаси переводит дух, затем продолжает:

– У Райана О'Нила очень стильный бедняк получился. Особенно когда он в толстом белом свитере играет с Эли Макгро в снежки, а за кадром играет сентиментальная музыка Фрэнсиса Лэя… Хотя у меня, конечно, так красиво бедствовать не получится. Придется как-то попроще. Да и снега у нас так много не падает…

Мари, похоже, все еще думает о своем.

– В общем, в конце своих злоключений Райан О'Нил становится крутым адвокатом. Хотя чем он там на работе занимается, из фильма не очень понятно. Ясно только, что устроился в первоклассную адвокатскую контору, живет на Манхэттене в дорогущих апартаментах со швейцаром у подъезда, а в свободное время ходит в элитный спорт-клуб и играет с приятелями-яппи в сквош. Вот и все…

Он берет стакан с водой и отпивает глоток.

– И что дальше? – спрашивает Мари.

– Хэппи-энд. Герой с героиней живут долго и счастливо. Любовь победила. Раньше было тяжело, теперь все отлично. Они рассекают на новеньком «ягуаре», летом играют в сквош, зимой – в снежки. А злобный папаша, который отказался от родного сына, помирает в одиночестве от болезни Меньера и сахарного диабета.

– Не понимаю, – говорит Мари. – И что же тут интересного?

Парень склоняет голову набок.

– Хм. По-моему, что-то интересное было… Не помню. У меня какое-то дело возникло, так что под конец я уже смотрел краем глаза… Слушай, а хочешь, погуляем для разнообразия? Тут неподалеку есть маленький парк, где кошки собираются. Вот и поделимся с ними ртутными сэндвичами. У меня еще рыбный паштет с собой. Любишь кошек?